Если от серег воспаление

– А чего вы так переживаете? Высокая температура – под душ, ха-ха-ха. И собьете на полградуса, – чуть ли не хлопала в ладоши юркая дама в синей форменной куртке с надписью «Медпомощь». – Вообще, не бойтесь! Не бойтесь! Побольше пить, витамин С…

Затем пару раз приложила фонендоскоп к спине:

– Хрипов нет. До свидания…

Это был уже второй врач за два дня. К первому я пошел в платную поликлинику в понедельник. Коренастый мужчина лет пятидесяти был без маски и одноразовых перчаток.

– Вы фаталист? – поинтересовался я.

– Футболку снимайте, – не поддержал он разговор.

Платный врач тоже ничего страшного кроме легкого покраснения в горле не нашел. И точно также заметил:

– Хрипов нет, в легких чисто.

Но мне-то становилось хуже буквально каждый час.

Просто простыл…

В предыдущую пятницу днем мне пришлось работать на набережной Москва-реки под пронзительным, злым ветром. Вечером я почувствовал – приехали: слабость, мутит. Но температуры не было. Решил, что в субботу отлежусь и в воскресенье поеду отработаю второй день – туда же к Москва-реке. Тем более, что на улице потеплело.

Ага…

Через час под кинжальным ветром я дрожал, слово меня взбалтывали в шейкере. Выпил горячего чая в соседнем кафе, глотнул парацетамол и поплелся домой.

В понедельник было классическое простуженное состояние. Но опять без температуры. На ночь – парацетамол…

Но я помнил, что у многих моих друзей и знакомых весной и в начале лета ковид-19 тоже начинался именно так. Стандартная фраза начинавшего болеть:

– У меня небольшая простуда. Отлежусь.

Один отлежался дня четыре, а потом с открывшимся кровотечением после потери сознания в домашнем коридоре на носилках был доставлен в больницу. Другая, школьная учительница, выпив противовоспалительное и жаропонижающее, закутавшись в шерстяной платок ходила на занятия (заменить меня в классе некому). Потом слегла. Когда стало трудно дышать, ее, с трудом найдя койку, отвезли в инфекционку. Но было поздно – 75% поражения легких, почечная недостаточность. Летальный исход.

Поэтому я решил не ждать милости от болезни и пошел к тому самому платному врачу в понедельник, надеясь, что он проведет обследование и назначит тест на коронавирус.

– Вам тест сдавать не нужно, – сказал мне врач-фаталист. – Да и в нашей поликлинике его не берут.

– Мы на дом не выезжаем. Хотите сдать – садитесь! – широким жестом махнула рукой девушка в регистратуре коммерческой фирмы, где сдают платные анализы. Садиться было негде – все стулья были заняты понурой публикой.

Неотложка

На следующий день сил выйти не было. Тогда-то и приехала оптимистичная дама из неотложки, которую я вызвал по «ковидному» телефону. («Не бойтесь!» и «Сбивайте температуру в душе!»).

К среде температура поползла ближе к 38. Голову, словно орех, раскалывали боли, которые усиливались, когда закрывал глаза. Достал «последний резерв командования» – небулайзер. Ингаляции позволяли продышаться, и я включал устройство трижды в день.

Время от времени я тащился в ванную и тянул к носу флакон мужского одеколона. Запахи были, нюх я не потерял. Вкус тоже.

В среду позвонили уже из районной поликлиники, поинтересовались самочувствием и пообещали, что придет районный врач. И он пришел. В развивающемся белом халате, в маске, спущенной на подбородок и в бахилах, предусмотрительно надетых, видимо, еще в поликлинике.

– Хрипов в легких нет, – тоже мудро отметил он.- У вас простуда. Будет хуже – пейте антибиотики и бифиформ. Ну и арбидол.

– Арбидол?! – я сел на кровати, чтобы вглядеться в глаза доктора.

– А что вы так удивляетесь? Тем, кто в него верит, он помогает.

– Может вы вызовете бригаду, которая возьмет мазок на ковид? – робко предложил я.

– Вам не надо! – отрезал он и, вздохнув, достал из портфеля пульсоксиметр, взгромоздил его на палец, подождал пару секунд. – Ну вот -у вас сатурация 98% (уровень содержания кислорода в крови, критическим считается уровень ниже 93%).

Захлопнул папку, собрал пожитки в портфель и, шаркая ногами в голубых прозрачных бахилах, потопал к лифту.

А мне становилось все хуже…

Ночью лихорадило, будто я стою на морозе в майке. Горячий чай и одеяло в три слоя не помогали. В четверг я записался на сдачу тестов в районную поликлинику.

Сбив температуру парацетамолом, и надев две медицинские маски и плотные резиновые перчатки, покачиваясь добрел до поликлиники, где дистанционный термометр привычно показал 35,7 (почему-то все термометры на входе в поликлиники и магазины показывают именно эту нежную температуру).

Милые девушки в обычных медицинских халатах (какие там антиковидные комбинезоны?), но в плотно подогнанных медицинских масках, в два счета проделали все процедуры и сообщили, что ответ будет через три дня.

А жить-то хочется

Когда жить хочется, просыпается нахальство. Я позвонил доброму знакомому, который рассказывал, что очень волнуется за дочь, с первых дней ковидной эпидемии работавшей в красной зоне инфекционной больнице. Она успела и сама переболеть, и вылечить родителей, а сейчас в составе бригады московских медиков ездит по регионам, учит коллег лечить новую заразу.

Я понимал, что девушка очень загружена, и еще со своими болями садиться ей на шею не хотелось. Но какие варианты?

Мария перезвонила вечером, после дежурства.

– Ага. Компьютерную томографию. Общий анализ крови и анализ на С-реактивный белок. Сделаете – пришлите, – скомандовала она.

И снова, напившись парацетамола, укутавшись в маски, так что стал похожим на египетскую мумию, я поехал в ведомственную поликлинику делать КТ и сдавать кровь.

Красивая женщина в сдвинутой на подбородок маске через минут двадцать распахнула дверь своего кабинета:

– У вас ковид! 20 процентов поражения легких, – торжественно сообщила она, будто я только что принял участие в обряде бракосочетания. – Я вас в боксе закрою и позову медсестру, чтобы взяла анализы.

– А вы сами не боитесь? Вот без маски, – обреченно пискнул я.

– Я переболела летом.

– Тяжело?

– Тяжело! Три недели не вставала.

Медсестра с выбритым затылком пришла в полной экипировке. Резиновой перчаткой легко смахнула толстый слой пыли с полированного стола, положила подушечку и жгут:

– Закатывайте рукав!

– Я в такой антисанитарии сдавать кровь не буду!

Медсестра искренне удивилась и поджала губы. Но все-таки протерла стол антисептиком и сменила перчатки на новые.

Таблетки-бараночки

Мария прислала назначения. Я не буду их тут приводить – лечение при любой болезни должен назначать врач (конечно, грамотный и профессиональный). Брать на себя ответственность и сообщать курс препаратов, которые мне назначили, чтобы этими назначениями пользовались другие, я не имею права. Скажу только, что в назначениях не было антибиотика. Он от ковида не помогает. И его применяют уже на более тяжелых стадиях заболевания, когда кроме вирусной ослабленный организм ловит и бактериологическую инфекцию. Зато были антикоагулянты.

Под сочувственные взгляды плечистой охраны я вышел из поликлиники. До аптеки в двух кварталах от дома я плелся с полчаса.

Вечером начал курс, прописанный Марией.

К следующему понедельнику стало получше. Температура уже на забиралась на Эверест и не неслась вниз весенним полноводным ручьем. Откашливалось что-то странное, скопившееся где-то в верхних отделах легких.

К концу дня пришли результаты тестов. Мазок – отрицательный. Антител на коронавирус нет. Спасибо!

К середине следующей недели я стал себя чувствовать человеком, который может пару раз пройти по квартире и не запыхаться.

Кроме лекарств, я все эти дни пил литра по три теплой жидкости, запаривал шиповник. Глотал витамины С и D. И обязательно дважды в день делал дыхательную зарядку. Сейчас в youtube есть множество комплексов для тех, кто болеет воспалением легких и ковидом. По сути, они мало чем отличаются, и в их основе лежат практики йогического дыхания. Есть комплексы попроще – для тех, кто еще тяжело болеет. Инструкторы показывают, как заниматься лежа. Есть комплексы для тех, кто уже встал на ноги. Они интенсивнее. Но делать их нужно всем – и болеющим и тем, кто восстанавливается.

Через дней пять я почувствовал, что могу выбраться на лавочку под домом. Еще через три дня – что могу пройти пару километров в парке.

Когда я написал в соцсети, что болел ковидом, посыпались звонки от знакомых, друзей и просто подписчиков в фейсбуке.

Кто-то болеет сам, у кого-то близкие родственники или друзья. Я стал малоподвижной справочной. Но есть же официальные сайты, есть горячие линии. Борьба с ковидом идёт уже седьмой месяц!

– Ну да, – хмыкнул приятель. – К терапевту запись через две недели.

– А вызвать на дом?

– Ты же вызывал…

Из далекого и немаленького Сибирского города пишет родственник: температура скачет в течение дня от 38,7 до 36,1. Врач – девочка после мёда разводят руками и читает присылаемые из министерства инструкции.

– Сделай КТ!

– У нас нет таких аппаратов!

– Не может быть!

– Узнал. Были два. Не выдержали нагрузки. Сломались.

Не на привязи

Естественно, чтобы спуститься на улицу, я надевал две маски и следил, чтобы они плотно прилегали, надевал перчатки. Как человек ответственный я понимал, что не имею права заражать соседей. Но и сидеть при +22 дома, не давая легким глубоко вдохнуть кислород – это неуважение к восстанавливающемуся организму.

Как отслеживать динамику

На прогулке я по большому кругу обходил всех попадавшихся навстречу пешеходов. Думаю, именно прогулки на свежем воздухе и упражнения для дыхания помогли побыстрее пройти реабилитацию.

Заботило вот что: как понять, что болезнь отступила, а не просто притаилась до поры до времени? Есть один проверенный индикатор – компьютерная томография. Но это облучение и ее делать часто нельзя. Тесты? Так они у меня были отрицательными в разгар разрушения легких. И у многих моих знакомых, оказавшихся либо в больнице, либо на домашней изоляции с тяжелым поражением легких, тесты ПЦР были отрицательными.

Единственный инструмент, который более-менее отслеживает состояние организма, – пульсоксиметр.. Я его купил по интернету по вполне щадящей цене (в начале ковидных дел пульсоксиметры подскочили в цене примерно, как имбирь с лимоном – раза в четыре от обычной стоимости).

Но вот что интересно – на разных пальцах пульсоксиметр показывал разные данные. Не ниже опасного предела, но все равно цифры «гуляли» очень подозрительно – от 98 до 94%. Поэтому, когда появились в продаже Apple Watch 6, я их заказал. Понятно, что дороговато. Но в часах встроенный пульсоксиметр. И он явно точнее обычного, который надевается на палец – в нем четыре светодиода и четыре приемника, принимающих свет. Часики можно не снимать на ночь, и утром они покажут, как менялся уровень насыщения кислородом крови во время сна. Что тоже полезно.

Новые яблочные часы дороже пульсоксиметра. Но я рассудил так: зато я беру устройство с множеством функций. От прикольных – часы отслеживают правильно ли я мою руки, что в ковидную эпохе не помешает, до полезных: в случае неожиданного падения часики считывают координаты и сами вызывают скорую помощь или близких, чей телефон я забиваю в память. Дай бог, чтобы эта функция не понадобилась.

Я не рекламирую Apple Watch, не подумайте. Но я не знаю сегодня другого алгоритма, кроме измерения сатурации, который бы позволил отслеживать восстановление организма. Может быть врачи в комментариях к этому тексту что-то посоветуют.

Итог

Закончилась третья неделя, если считать, что заболел я в ту пятницу, когда меня продуло на Москва-реке. Я сижу дома. Выхожу только подышать воздухом. Продукты и все остальное заказываю по интернету. Ну и стараюсь вдыхать как можно глубже через нос, а выдыхать с шипящим звуком через рот, выгоняя воздух с самого низа легких, от живота…

В ближайшие дни постараюсь сделать еще раз тесты на антитела…

Ну и по-прежнему принимаю все назначенные Марией таблетки. Разве что небулайзер сложил обратно в коробку.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Не только бесполезно, но и опасно!» – врач-пульмонолог разобрал популярный видеоролик с лайфхаками для защиты от коронавируса

Авторы видео утверждают, что ингаляции с содой якобы безвозвратно уничтожают вирус и не дают ему «перебраться» из носоглотки в легкие (подробности)

КСТАТИ

Врач-гериатр рассказала о последствиях эпидемии коронавируса и самоизоляции для пожилых людей

1 октября отмечается День пожилого человека. Эксперт оценила, как ситуация с COVID-19 сказывается на старшем поколении (подробности)

Ковидный госпиталь на базе Медицинского научно-образовательного центра (МНОЦ) МГУ имени М.В.Ломоносова принял первых больных 21 апреля и завершил свою работу 13 июня. Оказалось, что здесь удалось добиться лучших результатов лечения COVID-19 в Москве. За весь период умерло 4 пациента, а среди тяжелых больных, попавших на ИВЛ, летальность составила менее 14% (для сравнения — в среднем по городу и по миру — до 70 — 80%). Заразилось коронавирусом 18 медиков из 220 сотрудников госпиталя, смертельных случаев среди медперсонала не было.

Какие подходы применяли в Университетской клинике МГУ, чтобы добиться таких результатов? Продолжаем разговор с зав. кафедрой терапии факультета фундаментальной медицины МГУ, заведующим отделом возраст-ассоциированных заболеваний Медицинского научно-образовательного центра, доктором медицинских наук, врачом-кардиологом Яной Орловой.

ЛЕКАРСТВО ОТ КАШЛЯ ЗА 80 РУБЛЕЙ

– Большинство тех, кто заболел или боится заболеть, переживают из-за фиброзных изменений в легких. Говорят, у вас была разработана специальная терапия, которая может снизить угрозу развития фиброза. Такое возможно?!

– Да, мы запустили соответствующее клиническое исследование. Пока нет его окончательных результатов, но отработанная клиническая практика у нас есть.

– Что же вы делали для спасения легких?

– Мы применяли комбинацию бромгексина и спиронолактона (оба — давно известные очень дешевые лекарства. – Ред.). Бромгексин это отхаркивающее средство, которое многие годы назначается пациентам с пневмониями и с кашлем. В то же время экспериментальные данные показали, что этот препарат может блокировать определенный фермент и затруднять проникновение коронавируса в клетки. Правда, именно на этот эффект мы в меньшей степени рассчитывали у стационарных больных, поскольку такое действие актуально главным образом на раннем этапе болезни. А вот отхаркивающий эффект бромгексина действительно помогает пациентам с COVID. Я слышала, что наши коллеги в Питере запустили исследование бромгексина с профилактической целью. Будем ждать результатов.

ПРЕГРАДА ДЛЯ ФИБРОЗА

– Второй препарат — спиронолактон — традиционно широко используется в кардиологии для лечения сердечной недостаточности, тяжелой гипертонии. Обладает небольшим мочегонным, магний- и калийсохраняющим действием, – продолжает Яна Орлова. – У него есть несколько механизмов, благодаря которым он может быть полезен при коронавирусной инфекции.

Во-первых, механизм, который препятствует развитию фиброза в целом в организме. Есть работы, которые, в частности, показывают, что спиронолактон уменьшает фиброз в сердце. В то же время известно, что склонность к фиброзу не локальная, а системная — там, где больше воспаление, обязательно будет фиброз. И мы видим, конечно, фиброзные изменения при «ковиде» у наших пациентов. Поэтому мы назначали спиронолактон в качестве препарата для профилактики этого процесса.

Во-вторых, этот препарат блокирует рецепторы половых гормонов, в частности, тестостерона. Некоторые опубликованные исследования говорят о том, что «высокотестостероновые» мужчины болеют «ковидом» чаще и у них развиваются более тяжелые фиброзные изменения. Поэтому блокада этих рецепторов на несколько недель, во время лечения COVID, может оказаться полезной для снижения тяжести осложнений. О более длительном приеме речи не идет, поскольку пациенты-мужчины вряд ли согласятся со снижением уровня тестостерона в долгосрочной перспективе.

И, может быть, самый важный момент. Почти у всех наших пациентов мы наблюдали гипокалиемию (снижения уровня калия. – Ред.). При коронавирусной инфекции калий усиленно выводится из организма, и в научных статьях даже есть предположения, что гипокалиемия служит пусковым механизмом цитокинового шторма. Так что спиронолактон имеет реальный шанс снизить риск этого опасного осложнения. Но основное, на мой взгляд, это то, что снижение уровня калия в организме крайне вредно для сердца и запускает жизненно опасные нарушения ритма, увеличивая риск внезапной смерти. Мы, как и все другие, восполняли калий капельницами, но задерживать его в организме с помощью спиронолактона оказалось эффективнее.

КОГДА ВЫПИСЫВАЛИ ПАЦИЕНТОВ

– Яна Артуровна, сколько в среднем по времени у вас находились пациенты?

– Около 10 — 14 дней. Но кто-то и 50 дней.

– Вы заметили признаки, по которым можно предположить, что болезнь у привезенного человека, скорее всего, пойдет по тяжелому пути?

– В мире проводились такие исследования, наша клиническая практика их подтвердила. Мужчины точно болеют тяжелее, чем женщины; пожилые — тяжелее, чем молодые; полные люди тяжелее, чем пациенты без лишнего веса. Мужчины с классическим мужским типом облысения, большим количеством растительности на лице, можно сказать, брутальные мужчины, болеют тяжелее.

– При каких условиях вы выписывали пациентов?

– Мы действовали максимально приближенно к рекомендациями Минздрава: чтобы температура в течение трех дней была не выше 37,5 градусов; чтобы С-реактивный белок (показатель воспаления) был ниже 10 мг/л, и сатурация, то есть уровень кислорода в крови, выше 96%.

«РУКОВОДИТЕЛЬ ОТДЕЛА ЭПИДЕМИОЛОГИИ САМА РАБОТАЛА НА САНПРОПУСКНИКЕ»

– Как часто у вас заболевали врачи и медсестры?

– В первый месяц вообще никто не заболел. У нас очень мощная эпидемиологическая служба. Руководитель санитарно-эпидемиологического отдела, старший научный сотрудник, грамотно организовала весь процесс, а первые две недели сама лично работала в санпропускнике на выходе из «красной зоны» и помогала изнуренным после смены врачам и медсестрам безопасно снимать защитную одежду.

Потом накопилась и усталость людей, и вирусная нагрузка. К середине второго месяца у нас стали появляться заболевшие. Тяжело больных не было. Часть сотрудников мы лечили у себя в обсервации, часть лечилась дома. Всего из медперсонала заразилось 18 человек (меньше 10%).

– Врачи что-то принимали для профилактики? Витамины С, D, цинк?

– Я видела рекомендации американских нутрициологов, они позитивно высказываются насчет приема цинка, мелатонина и витамина С. По витамину D были несколько противоречивые данные. Но мы своим сотрудникам никаких подобных рекомендаций не давали. У нас вся профилактика была связана с минимизацией контактов и другими мерами эпидбезопасности.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Против COVID использовали лекарство от подагры»: Как лечили больных в госпитале, показавшем лучшие результаты в Москве

Результаты лечения в университетской клинике МГУ оказались лучшими в столице. «Комсомолка» узнала подробности, как медики и ученые спасали тяжелых пациентов [Часть 1]

Вирусолог рассказал, можно ли продезинфицировать маски от коронавируса солнечным светом

А также почему эпидемия набирает силу в южных странах и влияет ли солнце на заболеваемость – все это в интервью Георгия Викулова (подробности)

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ